«Как бы я ни старалась ей объяснить, что лагерь — это просто маленький клочок земли, она не может себе это представить». «Би-би-си» рассказала, как живут россиянки с детьми в лагерях для семей бывших участников ИГ в Сирии

Meduza.io

Лагерь Аль-Хол на северо-востоке Сирии в провинции Эль-Хасака, 10 декабря 2020 года

На северо-востоке Сирии на территории, контролируемой курдами, находятся лагеря для военнопленных Аль-Хол и Родж, в которых после разгрома «Исламского государства» почти восемь лет живут жены и дети боевиков. Шансов выбраться оттуда у них почти нет. Россия возвращать женщин, уехавших за мужьями-исламистами в Сирию, отказалась почти сразу. Единственная надежда на какие-либо перемены для них, как пишет «Русская служба Би-би-си», заключается в возможном выводе американских войск из Сирии, о котором после падения режима Башара Асада заговорил Дональд Трамп. Но тогда на свободе могут оказаться и боевики ИГ — без американцев курдам, вероятно, не хватит сил для охраны тюрем и лагерей. «Би-би-си» поговорила с россиянкой Фаридой, которая живет в лагере Родж с дочерью, и с жительницей Москвы Дариной, брат которой находится в тюрьме для боевиков ИГ, а его жена с двумя дочерьми — тоже в лагере.

Фарида («Би-би-си» не называет ее фамилию) попала в Сирию больше восьми лет назад. В 16 лет она познакомилась в интернете с мужчиной, который затем позвал ее замуж. Она приехала в Турцию, а оттуда ее отвезли на территорию, контролируемую «Исламским государством». Там у нее родилась дочь, которой сейчас восемь лет. С 10 месяцев девочка с мамой живет в лагере Родж. Туда они попали после разгрома «Исламского государства» в 2017 году.

Описывая обстановку в лагере, собеседница «Би-би-си» рассказывает, что летом температура в Сирии доходит до +50 градусов, а сложнее всего там зимой, потому что погода сырая, с сильным ветром и дождями. По ее словам, жителям лагеря выдают керосиновые печки, но у большинства они оказались сломаны. «Пользуемся крайне аккуратно и бережно, некоторые вовсе не включают ее и сидят в холоде, так как не раз случались пожары», — рассказывает Фарида.

Раньше для обогрева, по ее словам, можно было нелегально купить более безопасную электрическую печку. Но в 2023 году Турция, которая воюет с курдами, нанесла авиаудар по электростанции, и теперь света в круглосуточном режиме в лагере нет. «Курды провели свет себе, а нас оставили, сказав, что ни одна страна не спонсирует, а террористы не должны сидеть со светом до тех пор, пока есть хоть один бедный курд, который сидит без света», — говорит Фарида.

Еду, по ее рассказам, готовят на маленьких газовых баллонах, которые часто взрываются. Гуманитарная помощь до лагеря практически не доходит. Работать там нельзя, но есть рынок с продуктами. При этом родственники россиянок (в отличие от европейцев), отправляя им деньги, рискуют попасть под преследование из-за финансирования терроризма.

Зимой в лагере появляются крысы. «С ними справиться мы не можем, курды ничего не делают, говорят: вы уже давно должны привыкнуть, летом змеи и скорпионы, зимой — крысы», — добавляет Фарида.

Кроме того, рядом с палатками лагеря находятся нефтяные вышки, дым от которых периодически закрывает вид на дорогу. Правозащитная организация Human Rights Watch отмечала, что у многих детей в лагере астма из-за дыма. Добиться медицинской помощи, по словам Фариды, непросто. «Врачи начинают делать что-либо, если у человека критическая ситуация, и то если успеют, и если имеются медикаменты», — говорит она.

Другая собеседница «Би-би-си» Дарина (ее имя в статье изменено) рассказывает, что ее брат попал в «Исламское государство», когда учился в институте в Пятигорске и жил в общежитии. Она считает, что он под влиянием соседей принял ислам и стал «углубляться в веру». Уехав вначале в Турцию, он женился там на девушке родом из Дагестана (как и он), и уже в 2016 году они, по словам Дарины, оказались в сирийской Ракке, которую тогда контролировала ИГ. Теперь брат Дарины в тюрьме, а его жена и две дочери — в лагере Родж.

Дарина знает о быте в лагере со слов жены брата. Она рассказывает, что в прошлом году у ее снохи нашли мобильный телефон и посадили в заключение на три месяца (телефоны в лагере запрещены — пользуются ими тайно). Обе дочери в это время были под присмотром соседки по лагерю. В школу дети не ходят — и Фарида, и жена брата Дарины пытаются учить их самостоятельно. Все дети в лагере говорят на арабском, дочь Фариды знает еще турецкий и понимает английский и корейский. По словам матери, дочь убеждена, что «за пределами лагеря нету жизни». «Как бы я ни старалась ей объяснить, что лагерь — это просто маленький клочок земли, что эта земля обширна, она не может себе это представить», — говорит Фарида.

По недавним оценкам, которые приводило Politico, в тюрьмах на территории, контролируемой курдами, содержатся около девяти тысяч боевиков ИГ, а в лагерях — около 50 тысяч человек, в числе которых жены и дети боевиков. Среди них есть граждане разных стран. Германия, Франция, Нидерланды репатриировали женщин после решений своих судов по искам от родственников. Своих граждан также вывозили Казахстан, Узбекистан, Кыргызстан и Украина.

Россия после разгрома «Исламского государства», как пишет «Би-би-си», за короткий период во второй половине 2017 года вернула из Сирии и Ирака 107 человек — жен и детей участников ИГ. Инициатором этой кампании был глава Чечни Рамзан Кадыров. Первым вернувшимся никаких обвинений не предъявляли, но затем женщин начали арестовывать. Жену брата Дарины должны были забрать в Россию в конце декабря 2017 года, но этот рейс отменили — и больше с тех пор жен боевиков ИГ в Россию не возвращали — только детей. По словам матери Фариды, российские чиновники неофициально говорили ей, что женщин «Россия не заберет никогда».

При этом детей в Россию по-прежнему вывозили. В пресс-службе уполномоченной по правам детей в России Марии Львовой-Беловой журналистам «Би-би-си» сказали, что с 2018 года из Сирии, Ирака, Пакистана и Турции были возвращены 592 ребенка, которых отправляют к близким родственникам. Если дети родились уже на территории Сирии или Ирака, им нужно сделать анализ ДНК, чтобы доказать связь с родственниками в России. В 2024 году у детей из лагерей Родж и Аль-Хол было взято 119 образцов ДНК, пишет «Би-би-си».

По словам Дарины, сейчас в сторону провинции Эль-Хасака, где, по ее информации, содержится в тюрьме ее брат, «движутся силы, которые освобождают Сирию». «Мы ждем, может быть, что-то изменится», — говорит она.